В самом начале XX-го века моя прабабушка Лидия Ксенофонтовна жила в девичьем пансионе в Елизаветино под Петербургом, она была примерно воспитана и очень хороша собой. И вовсе не потому, что так приятно сказать мне, ее правнуку, но ведь и впрямь была какой-то дивной улыбчивой брюнеткой с волнистыми волосами. Она носила изящные платья по моде той поры, обладала плавной манерой, и вела принятый в те годы салонный альбом, в котором подруги и поклонники оставляли рисунки цветов в стиле модерн, стихи, и признания в любви и расположении.
Перед самой революцией Лидия с мамой стали снимать дачу в поселке Сергиево, у одноименной железнодорожной станции в неорусском стиле. Это название пошло от Свято - Троицкой Сергиевой пустыни, она находилась неподалеку, у Финского залива. Путь паломников в пустынь начинался именно от станции, от нее же до монастыря шла конно-железная дорога.
По выходным и праздникам у станционной церкви "Всех Скорбящих радость" выступали самодеятельные музыкальные оркестры. В одном из них играл на мандолине Николай, молодой мастер главных мастерских северо-западной железной дороги - мой прадед.
На такой концерт однажды и пришла Лидия, которая сразу заметила Николая, как и он не смог не заметить ее. Так они познакомились, влюбились друг в друга, родили дочь и сына, - моего дедушку, и, как говорят в таких случаях, прожили долгую и счастливую жизнь. С оговоркой, конечно, на гражданскую, в которую прадед служил на Украине, Отечественную войну с блокадой, и репрессии 30-х годов, от которых семье тоже пришлось спасаться.
Минуло сто лет после символичного знакомства моих предков у дороги в пустынь. Движимый путями уже своей судьбы я выбирал себе новую квартиру между несколькими компаниями и их разнообразными предложениями. Мой выбор пал на дом неподалеку от Финского залива, поблизости от Петергофа и нескольких парков. Поскольку дом строился с нуля, я не мог особо предположить вид из окон и окружение, но на всякий случай взял квартиру в том месте, где окна выходили бы не только во двор, но и на перспективу за домом. Стройку сдали раньше срока. Я вошёл в квартиру и увидел, что из окон открывается вид на поля до горизонта, небольшой поселок и пятиглавую церковку посередине. Я сразу полюбил этот пейзаж, особенно вечерами, когда находил закат, и в домах зажигались огоньки.
Недавно я ехал по этим местам с мамой, она вдруг указала на церковь и сказала, что это знаковое для нашей семьи место: "то самое Сергиево". Мама рассказала мне историю, которую вы уже знаете.
Из десятков разных адресов по всему городу, из сотен домов и тысяч квартир, из всех неведомых вариантов их расположений, не зная ни о чем заранее, - я выбрал себе квартиру с видом на церковь, у которой мой прадед впервые встретил и полюбил мою прабабушку.
Лидии Ксенофонтовны не стало в 1980-м году, но она успела понянчить меня младенцем. И хотя я не помню её, мне радостно знать, что наша встреча была в моей жизни. Что меня держала на руках та самая девушка, рождённая ещё в XIX-м веке, чье воспитание и обыкновения во многом определили петербургскую культуру всей моей семьи. Девушка, чьим именем назвали мою сестру.
Девушка, которую я вспоминаю всякий раз, когда подхожу к окнам своего дома.
#прогулкисгусаровым